Много шума вызвали заявления депутата с гитарой Дениса Майданова. Оторванные от контекста фразы, вбитые в заголовки, и правда выглядят реинкарнацией трудов Демьяна Бедного (с тем неодолимым отличием, что Демьян «отменял» русскую культуру ее верхней точки, а жертвами Майданова могут стать деятели самого бездарного периода в истории). «Объявляем войну лосинам», «за концерт или даже упоминание (!) иноагента – в тюрьму», и прочие ляпы черно-белой палитры.
А речь Майданова – всего лишь продолжение его творческого пути, размытого между жанрами, где каждый для себя выбирает своего Майданова: рок он, шансон или эстрада. Денис просто вывалил всё разом, и среди ярких фраз потерялись здравые. Он ведь поэтично пояснил, что забивать гвозди по шляпки никто не собирается, речь идет о единых правилах, и если уж объявили иноагентом – это должно не оставаться чисто символическим ярлыком-пустышкой, а стать волчьим билетом.
И здесь с ним можно согласиться. После ударов по русским городам, после мобилизации в воюющую армию учителей, врачей и трактористов – даже говорить: «Я политикой не интересуюсь, так что все эти ваши СВО – мимо меня» - признак социальной импотенции. А уж откровенно антироссийская позиция – совершенно точно должна приводить к полному исключению из всех бюджетных проектов.
Но вот дальше и возникает развилка: официальная цензура или общественная? Зная коварство нашего внутреннего антироссийского лобби, которое легко организует для иноагентов целую систему «частных» кормушек, ведущих по итогу во все тот же госкарман – так и тянет согласиться на первое. Но достаточно вспомнить топорность военкоматов при мобилизации, чтобы понять: охота на ведьм – слишком тонкая штука, чтобы доверять ее неповоротливой государственной машине.
И строго выбирать что-то одно – необязательно. Умно управляемый общественный гнев – это одна рука цензуры, а правовой базис для удара по шляпке силовиками – вторая. Некоторых испугает и народное возмущение, а для самых обтекаемых – понадобится второе. Но нужны они всегда в связке! Без одобрения общества завести дело против публичной персоны – большой риск, однако и ОМОН едва ли может нагрянуть в гости к мерзавцу на основании одного лишь народного гнева.
Вот и нужно развивать оба направления, не давая лишь одному вытеснить другое.